[President-of-NG]

Пишу игровые отчеты как дебил.

Я изначально ехал не столько на мир Барраяра, (потому как книги не пошли, не побежали: особого изюма не обнаружено, можно достать с теми же идеями куда более качественные реализации), в общем, ехал я в оккупацию и к конкретным людям, чтоб об них поиграть и посмотреть со стороны. Засада, яма, пончики, Шан, помни!
Цельноперсонажное, пожалуй, размажу по частностям, в смысле, если у кого-то возникнет желание узреть, какой Майер получился вообще, надо прочесть все пункты. Информации о нем в полном объеме не было ни у кого. У всех были куски разных форм и размеров. Майер прекрасен тем, что не врал, но просто много молчал, оставляя простор для фантазии. Если честно, мне прямо было интересно, на каком вопросе он бы начал собственно врать, но я постарался жить так, чтоб ни у кого не возникло вариантов двойного дна и лишних копаний. И да, роман с кузиной Ратори, извините, это как-то совсем не тот уровень.

1. Киран Фортала

1. Киран Фортала – дядя. Единственный человек, с которым у Майера пробуждались некие угрызения совести. Он любил его, но тут была весьма странная для меня любовь-ненависть, о которой я потом еще подумаю. Он безмерно хотел, чтобы дядя оценил его. Чтобы посмотрел на него как на равного. Но даже когда Киран подавал подобные сигналы, Майер отворачивался, про себя бубня «маловато будет, маловато!». Конечно, изначально все выкрутасы Майера в период обучения в ВИШ были транспарантами с лозунгами: обратите на меня внимание, поговорите, поспорьте, что угодно! А после ВИШ это уже было нечто вроде: а слабо полюбить меня вопреки всему? И уж он старался, чтобы это «вопреки» было в количестве.
Граф Фортала, вы дали прекрасный срез образа жизни Майера еще до повстанцев, когда нагулявшись в паровозике любви на мальчишнике, Форвента, отловленный Форбонном, возвращался в поместье и передавался на поруки. А уже спустя час тайных обжиманий с кузиной (см.п. 3) Майер умудрялся уболтать крайне уставшего графа Кирана на то, что «я не могу спать один!» и уходил в бордель с наказом, «только никому не попадайся на глаза». И под утро возвращался с тем же Форбонном (он вообще спит?!) в то же поместье, но уже с завершенной миссией! И на десерт небольшой скандал от дядюшки за то, что повторно был пойман (для закрепления материала, вероятно).
А потом споры за политику в перегарном духе со стороны Форвенты и с каким-то уже отчаяньем в голосе дяди от того, до какой степени его не понимал шальной племянник! (см. п.6) Это был волшебный день. Это был полный вролинг и прожитие чара, без вас все было бы совершенно не так. Спасибо огромное! Ваш персонаж сделал 30% ОБВМа моему)

2. Александр Форгорофф

2. Александр Форгорофф – дядюшка, поломавший мальчику жизнь психику и тут же избранный на место врачевателя. Во время вторжения, на этапе собраний в доме Ричарда Форвенты еще не повстанцев, но защитников Барраяра, он показал несостоятельность отца Майера. Его неспособность должным образом защитить семью (+см. п. 4). Потому, взамен выбывшего по мозгодробительным причинам Ричарда, у персонажа в голове сформировался комок из п.1+п.2+п.6 (извините, это не ваша челюсть?)+п.7. Все эти четыре персонажа - кусочки отца, о котором Майер мечтал. Мужской образ, зачатки которого он где-то подглядел, где-то вычитал, а в итоге сформировал у себя в голове из лоскутов реальности и фантазий.
Граф Форгорофф, большое спасибо за отобранный игольник. Как игрок игроку, пусть и случайно, но вы непревзойденно оказались в нужное время в нужном месте. Не знаю, сколько Майер там метался после церемонии признания заслуг, но все вышло в высшей степени органично. Я, как игрок, не успел устать от страдашек, и не было сидения у окна ("когда же кто-нибудь придет и меня остановит?!"). И да, Майер в процессе решал: к черту все, или еще порыпаемся? Так что, может, если бы вы опоздали, тело могло и случиться. Мало ли что он там себе надумал?

3. Ратори Фортала

3. Ратори Фортала. По завязке на момент игры у нас был уже год как роман. Кузина, ты была волшебна. Правда, когда Майер по утрам слышал твой голосок, он хотел выстрелить себе в голову из игольника от счастья, но это мелочи. Глубокий вечер после мальчишника, когда Форбонн впервые препроводит Форвенту до дома: ты была неподражаема в своей заботе и попытках урезонить, что в итоге привело к сидению у меня на коленях и к уже совместному распитию 42-градусноого напитка. «Муж и жена – одна сатана» - об этой парочке в ту единицу времени. Их внешнюю похожесть отмечали окружающие, а Майер пусть и не осознавал, но чувствовал их идентичность в реакциях на мир. Мальчишник обозначил жирный нюанс в его голове, когда Форвенту съедала ревность от созерцания того как Эшли танцевала для другого. Нет, к Ратори он такого не испытывал. Он не мог любить себе подобное создание, как не мог полюбить себя. См. п.1. + п.2 + п.11.

4. Эшли Форморис

4. Эшли Форморис, обнимая ночами которую, Майеру казалось, что, может быть, это и есть его счастье. Вот такое. Неподобающее фору. «Гляди Господь, в миру твоем чему дано случиться: над Божьей книгою вдвоем – убийца и блудница». Когда она пришла на третий день с предложением жениться на ней, он не особо беспокоился о титуле графа. Он прожил с мыслью о графстве ночь, а она все никак не впитывалась в него, плавая на поверхности. А тут леди, к которой он испытывает нежные чувства, и в тяжелой жизненной ситуации! Форвента просто-таки воспрянул, ощущая себя спасителем. Но эта магия продлилась ровно столько, сколько Эшли была рядом. Потому что помимо всего прочего он хотел свободы от обязательств (+см.п.10). А увидел именно их в титуле графа, от которого бежал через брак с Эшли, а потом и в супружестве. Но отказать леди, значило бы обесчестить себя и ее (особая форская честь, найденная воспаленным мозгом между строк запылившихся книг), и Майер стал подталкивать Эшли в сторону ее настоящей любви чуть ли не скрещивая пальцы за спиной, чтоб она отменила свадьбу. Что прекраснейшая и сделала. Спасибо вам, вы были яркой, сильной и исключительно соблазнительной. Вас хотелось защищать, вы были дороги ему и он желал вам счастья.

5. Шанти

5. Шанти – изумительная, я рад, что в ту ночь попал в ваши нежные руки. Я вспомнил стихи!) свидание с вами – это наглядная демонстрация всей специфичности Форвенты. Из-за ревности к одной, уходить к другой, с мыслями не о любви, но о чести и при всем при этом читать в ночи девушке из борделя, барраярке и якобы простолюдинке, цетагандийские стихи. Прям последствия ужасов цетского интерната – не отдавайте туда детей!))
Вы очаровывали, Майеру было приятно встречать вас после той ночи. Это вызывало в нем волны тепла.

6. Исаму Акеро

6. Исаму Акеро, я об тебя поиграл, а то что ты в этом не участвовал, это как бы – сам дурак =З
Теневая сторона четырехликого отца Майера. Благодаря ей он жаждал действий там, где со стороны Форталы слышал лишь разговоры. Но поступки Форвенты - это активность речной воды, не знающей порогов. Он окончательно научился этому, работая в Департаменте управления и финансов. Там закончилось его формирование как результат слияния двух культур. Их забирали из семей в раннем возрасте, минимизировали общение с родными. Окружали идеологически верной литературой, а когда нужно и вплотную подводили к верным мыслям. Одно дело, когда в ВИШ приходили 25 или даже 30+, сформировавшиеся, с четким мнением и взглядом на мир. Но он был включен в жернова, которым даже нечего было особо перемалывать. Он помнил дух свободного Барраяра, помнил Барраяр в сопротивлении в землях Форталы, но ему было девять. И для него просто начался новый цикл. Майер был отравлен Цетагандой. Нет, он никогда не думал о себе как о коллаборационисте, Форвента считал себя истинным патриотом. Просто с методами, которые не одобряли даже те, ради кого все делалось. Но которые, думаю, поняли бы отдельные цетагандийцы.
На чьей стороне? Той, кто поговорил с ней последним, за которой он увидел понятие чести, что определил для себя. И того, что было бы максимальным благом для Родины по его мнению. По его мнению, пассивная агрессия беты много хуже Цетаганды (привет ВИШ и «Значит, нужные книги ты в детстве читал!»). С Цетагандой он верил в контролируемый ущерб, что можно выкачать из захватчика по максимуму, ликвидируя отставание. Параллельно собирать о них данные по мере сил и возможностей (человеческий фактор – всегда останется нюансом, губящим или спасающим самые замысловатые системы. К примеру, элементарнейшее – гемы не якшались борделя, а мало ли что творится за закрытыми дверями? Майер не торопился, он умел ждать ошибки со стороны сильного противника), а дальше ультиматум и переговоры. Он верил, что образ Цетаганды как главного врага важен в идеологическом плане. Что народу нужно четкое представление, с кем он борется. Здесь привет кулуарным беседам с гем-лордом Акеро. Но Форвента был достаточно адекватен, чтобы стремиться удержать себя от соблазна очароваться врагом. Он понимал, что ведется игра и большая. Что он пешка, а перед ним - ферзь. И единственное на что он мог ставить - это самоуверенность ферзя. Несмотря на всю паранойю последнего, нужно было создать образ идеалиста от и до. Чтоб в Акеро зародились мысли: «я сама была такою триста лет тому назад». Но без фанатизма, гем-лорд не любил непредсказуемости фанатиков. Наверно, при неких обстоятельствах, Майер бы хотел пойти к нему в секретари, чтоб постепенно впитывать все, чем Исаму готов был делиться, а так у него оставались урывки знаний от случая к случаю, наблюдение и периодический, правда, не самый глубокий анализ происходящего. Майер не поддерживал повстанцев с боеголовками, его раздражало лицемерие беты, а Цетаганду он уважал. И, по его мнению, в подобной ситуации с оккупацией однажды Барраяр мог бы поступить также, а учитывая общую разницу культур и хуже.

7. Лорд Форбонн

7. Лорд Форбонн, пожалуй, единственный с кем я кое-где подправил игровой момент, действуя не так, как диктовал персонаж. Но мне там угрожали парализатором, стоянием в углу и горохом. Я перенервничал!)
Майер мечтал видеть в нем друга, но тот дистанцировался, вечно формируя некие ступени. Форвента не понимал его морали (может благодаря из-за п.6), хоть и хотел. Майер иногда мечтал, чтоб у них не было разницы в 10 лет. Он завидовал Леониду в том, что по его мнению в барраярской полиции сформировалось братство, существование в котором ему не дано было испытать. Сменить работу? Не его. Он хотел обрасти эмоциональным опытом военных действий без участия в войне.

8. Леонид Форгорофф

8. Леонид Форгорофф – тот, кого Майер считал другом, что, однако, ни разу не мешало ему спать с Ратори, зная, кто таскает букетики по утрам. Но патрулировать, собирая первоцветы – это жутко мило) Вот только “мило”, это не то, что как-то ценится и оберегается Майером) Леня ты – космос дитя. Но Форвента считал, что текущий Барраяр - не место детей. Он с почти отеческой болью смотрел на твои трепыхания с Ратори как на юность мира, не знающего греха. Но понимал, что взрослеть придется (опять привет мальчишнику), и ему было интересно наблюдать и ждать, когда же вы оба утратите наивность. Но нет, боеголовки летели, а вы смотрели таким же незамутненным взглядом. Это удивляло.

9. Доно Форратьер

9. Доно Форратьер – спасибо за сыгровки) ты был исключительно важен на этапе формирования персонажа, так как, если обеспечил закладку динамита п.2, то ты – это фитиль, что взрос в интернате. Оставалось лишь поджечь, дабы рвануло! А я по малодушию своему рад, что не взорвалось, потому что было бы в разы менее «правильно». А так, у нас вышло «как в жизни», когда человек сам не подозревает о главном своем демоне. И все близкие не знают. И лишь тот, кто казалось бы бесконечно далек, о чем-то догадывается.

10. Джилианн Фарр

10. Джилианн Фарр – "знойная женщина, мечта поэта", знающая, чего она хочет. До такой степени похожая на маменьку героя, но при этом без флера «Халк крушить, Халк ломать!» дающая аргументацию, и, вроде бы подводящая персонажа к нужным ей целям, но средствами, убеждающими Майера, что конечное слово то за ним я сам обманываться рад! Повесившая перед Форвентой чарующую морковку Свободы. Его отговаривали: жизнь под куполами, фу-фу-фу, говорили они, “ты не представляешь, каково там”. “Можно привыкнуть”, парировала она. А он ведь действительно не представлял, просто не задумывался. Бегство как реальный вариант – отодвинуть свое взросление. Поиграть в Леонида. Не видеть, к чему идет родная планета. Конечно, потом бы он вполне себе так застрелился. Но кто гарантирует, что она и в тот момент не нашла для него верных слов?

11. Мария Форвента

11. Мария Форвента – тетушка, вы – совершенство! Похоже, я соврал в п.1. Нет, перед вами Майеру было еще более совестно. Потому что он ощущал тепло, любовь и заботу. Но признать, что не всем он безразличен? Нет, как можно?! Хороший студент должен быть голодным Майер слишком привык к метаниям от Арлекина до Пьеро, он не готов был обдумывать, что оба полюса довел в себе до абсолюта сам, получив лишь небольшие первоначальные толчки в глубоком детстве, и взращивающий их из года в год.
В вас он видел все то, что хотел бы видеть в матери. Именно ваше обвинение в трусости было последней каплей, после чего он пошел стреляться. Потому что быть трусом в ваших глазах - слишком болезненно. Как жить с этим больше не немым упреком, он не знал.